14 ноября 2011 г.

“Нельзя проводить долгосрочные реформы, противоречащие воле народа”
Катар — крупнейшая углеводородная держава мира. Но газо- и нефтедоллары здесь не пилят и не вывозят из страны, как водится у нас, а вкладывают в образование. Особый интерес королевская семья проявляет к инновациям в обучении. Ей и обязан своим возникновением проект WISE — Всемирный международный саммит по образованию.

В ноябре саммит в Дохе собрался в третий раз. «Гвоздем программы» 2011 года стало присуждение премии в $500 тыс. за достижения в области образования. (Ее получил Фазл Хасан Абед из Бангладеш, обучивший в рамках своей системы 8 млн. человек из 10 развивающихся стран мира.) Однако дело не ограничилось раздачей «премиальных слонов». WISE — крупнейшая международная площадка для обсуждения инноваций в области образования, полезная не только развивающимся странам, выстраивающим системы обучения, или реформаторам вроде России или Франции, но и тем, на чьи модели образования принято ориентироваться в мире, — Великобритании и США. В последнее время оба «образовательных монстра» также переживают трудные времена. И проблемы, не решенные ими в колледжах и школах, аукнулись тамошнему обществу в целом. Да еще как!
Закат эпохи
По данным МВД Великобритании, большинство участников недавних беспорядков в Лондоне были учащимися. При этом две трети уличных хулиганов были исключены из обычных школ и нуждались в другом, специальном обучении. Но его не получили. И вышли на улицы. А общество заплатило за сбой системы образования полновесной монетой. В буквальном смысле слова.
Не лучше ситуация и в США. Страна, рассказал автор письма президенту Обаме, президент корпорации Карнеги Вэртан Григориан, испытывает колоссальное недофинансирование образования: «Едва Обама избрался, мы направили ему письмо о необходимости инвестиций в образование. Но он не последовал нашему совету, ссылаясь на нехватку средств. А вот Линкольн открыл Академию наук США во время Гражданской войны. Потому что это не роскошь, а насущная потребность».
Последствия экономии на образовании будут плачевными, считает директор Института Земли и специальный советник генсека ООН Джеффри Сакс: «Для хорошего уровня жизни необходимо высшее образование — иначе его не достичь. Но мы прекратили инвестиции, и дипломы получает лишь треть молодых людей. Нехватка образования в обществе уже ощущается. Но страдает и экономика США, показатели которой напрямую зависят от уровня образования в стране. Последний кризис доказывает: тот, кто прекращает инвестиции в образование, может потерять все! И США тому показательный негативный пример: наш кризис есть следствие нашей жадности».
Рецепт реформы образования
В странах, сунувших голову в петлю модернизации национальной системы образования, свои беды. Причем, как выяснилось, единые для всех: от Италии с Францией до Пакистана с Россией и обратно. «Педагоги сопротивляются новым технологиям. Еще бы: раньше идеи в мозг ученика вкладывали они, а в век новых коммуникаций они выпали из этого процесса». Да и вообще, «правительство всегда инициирует реформу, а учитель всегда выступает против. Это общая схема», — со знанием дела отметил бывший министр образования Пакистана Шэмш Касым-Лаха.
Впрочем, инноватор — он и в Дохе инноватор. Поэтому разговоры о скорбном быстро переросли в выработку рецепта успешности реформы образования. И вот какие снадобья в него вошли.
Первое и главное — политическая воля. Особенно на начальном этапе, когда общество сильно сомневается в необходимости реформ и опасается (сплошь и рядом справедливо), что в итоге станет еще хуже. (Именно ее, с гордостью заявил главный управляющий директор российского инновационного центра «Сколково» Стивен Гайгер, проявило российское руководство, приняв решение о строительстве «Силиконовой долины» под Москвой: «За нашим проектом стояло политическое решение властей, хотя было много оппонентов, в том числе в образовательной среде. Задача „Сколково“ — заполнить разрыв между разработками и экономикой, привить инноваторам коммерческое мышление. Это изменение культуры, менталитета научных исследований в стране. До сих пор у них не было поддержки в виде сигнала рынка, а потому не было и коммерческого продукта — только фундаментальные и полностью оторванные от нужд экономики исследования».)
Второе — комплексность реформ. При этом «люди должны чувствовать, что это их реформа, а не нечто навязанное правительством», и «налогоплательщики обязательно должны быть убеждены, что их деньги тратятся с толком». Убедить в этом народ проще всего «неправительственным организациям, ведь правительство эгоистично, и все это знают». Отсюда — повышение роли общественности.
Третье — «обеспечение поддержки учителей посредством крупных вложений в повышение их квалификации. Разумеется, при полной прозрачности. Правда, удовольствие это очень дорогое», — согласились участники мозгового штурма.
И, наконец, главное: «Нельзя в условиях демократии проводить долгосрочные реформы, противоречащие воле народа. Равным образом нельзя осуществлять реформы, которые долгое время идут в разрез с волей преподавателей», — сформулировал основное правило министр образования Франции Люк Шатель.
«Да, скифы мы!»
Путем несложных сопоставлений легко убедиться: в России из всего перечисленного в избытке имеется разве что политическая воля. А вот всего остального не сыщешь и днем с огнем. Вместо комплексности — взаимоисключающие решения. Прозрачности нет и в помине — объективной информации о подавляющем большинстве учебных заведений в открытом доступе как не было, так и нет. Должный общественный контроль отсутствует — об общественных наблюдателях на ЕГЭ, дружно закрывших глаза на массовые нарушения процедуры, не хочется и вспоминать. И на этом фоне — десятилетие непопулярных реформ.
В этом смысле, подчеркнул «МК» российский участник WISE, ректор Института открытого образования Алексей Семенов, уроки саммита очень полезны для России: «Главный из них — целостность реформ: принятие взаимоисключающих решений не может завершиться успешным результатом! А у нас именно это и происходит: взять хотя бы направленные в разные стороны механизм оплаты труда учителей и новую модель образования. Второй важный для нас момент — сохранение преемственности реформы при смене первых лиц образования. Третий — прозрачность, недостаток которой мы по-прежнему испытываем. Российская школа остается закрытой, в том числе якобы по соображениям безопасности». Наконец, нам обязательно надо увеличить госфинансирование отечественного образования, считает он: «Нынешний процент ВВП на образование в России при сегодняшних ценах на нефть должен быть больше. Держать его на столь низком уровне — ошибка».
Конечно, стоимость одного учащегося в нашей стране и сейчас выше, чем где-нибудь в Африке, — там, уточнил участникам WISE бывший премьер-министр Великобритании Гордон Браун, она не превышает 400 фунтов. Но до британского уровня финансирования — 100 тыс. фунтов — российскому еще дальше. Между тем каждый доллар, вложенный в образование, напомнил Браун, приносит целых 50. А стало быть, экономить на образовании глупо и недальновидно.
Московский Комсомолец