16.07.2011
Дети, которые сегодня учатся, имеют дело с учителями-бабушками

Проректор Высшей школы экономики Исаак ФРУМИН обобщил в беседе с обозревателем «НГ» Натальей САВИЦКОЙ проблемы школьного образования.
– Исаак Давидович, в чем главные вызовы современной школе?
– Мы продолжаем обсуждать школьную политику так, как будто вокруг ничего не меняется. Между тем происходят изменения. Во-первых, школа сама (почти естественным образом) меняется. Чистописание уходило на моей памяти. И некоторые говорили, что, если это случится, придет поколение варваров, которое не сможет красиво писать. Чистописание исчезло, и ничего не случилось. Во-вторых, изменились внешние факторы, на которые традиционно опиралось образование, например, семьи. Школа (прежде всего в США и Западной Европе) рассчитана на семью, в которой мама не работает. И в СССР тоже, хотя ситуация была несколько другая: матери работали, но были бабушки. За детьми был домашний присмотр. Школа в значительной степени на это опиралась. Сегодня семья кардинально изменилась. Уже почти нет многопоколенных семей. Напротив, часто один родитель воспитывает одного ребенка. А ведь наличие братьев и сестер не просто создает ситуацию, когда дети донашивают друг за другом одежду. Сейчас мы имеем дело с существенно менее самостоятельными и более инфантильными детьми – прежние возможности получения социального опыта ушли, а новые не возникли.

В школу всегда приходил ребенок, который знал меньше учителя. Школа Коменского работала по этому принципу: ребенок – слабый, неумелый человек, о котором надо заботиться. Когда мы имеем дело с поколением, которое лучше нас разбирается в гаджетах, мобильных телефонах и т.д., то сам образ умного взрослого, у которого надо учиться, подвергается сильнейшей коррозии. Что это за учитель, который в чем-то слабее меня. И вдобавок возраст педагога в нашей школе постоянно растет. Дети, которые сегодня учатся, имеют дело с учителями-бабушками, и это уже совершенно иные межпоколенческие отношения.
Школа должна приспособиться к тому, что учитель – уже не царь и бог, и школа не является единственным каналом информации. Когда я смотрю учебники передовых стран, там всегда есть задание – «обсудите статью, обсудите вчерашнюю телепередачу и т.д.». У нас же учебники до сих пор написаны так, как будто это единственное окно в мир. Конечно, всегда можно привести контрпримеры, но я говорю о средней картине в школе. И последний из моего списка значимый вызов нашей школе – социальное расслоение. Российская школа за советское время привыкла работать примерно со стандартным социальным составом детей.
– Здесь, очевидно, можно развернуть еще и известный тезис о падении общей культуры…
– Большевики за счет жесткой социальной инженерии проводили довольно эффективную культурную политику, прививая подрастающему (да и взрослому) поколению примерно один и тот же набор культурных образцов. Бывший замминистра образования СССР говорил мне: представьте себе, в один и тот же день все ученики страны пишут сочинение по картине Чуйкова «Дочь советской Киргизии». Это создавало в высокой степени однородную культуру, на которую и опиралась школа. Сегодня уже много детей, которые никогда не читали сказки про Колобка. Учитель говорит: «Ну, ты как Колобок…», и полкласса не смеется. Я понимаю, почему родители забирают своих детей из школы, где более 25% мигрантов. Не потому, что дети мигрантов плохие, а потому что учителя не готовы к этой многокультурной ситуации в школе…
– А у чиновников есть осознание серьезности этих вызовов?
– Чиновники, стоящие во главе ведомства, безусловно, грамотные и заинтересованные люди, но к сожалению… После стратегии модернизации, принятой в 2000 году, комплексного проекта модернизации систем образования в 33 регионах и после завершения проекта информатизации школ мы не имеем относительно школьного образования стратегических инициатив, ориентированных на реальное осовременивание нашей архаичной системы. Национальные приоритетные проекты и президентская инициатива «Наша школа» очень полезны, но и они не отвечают на те вызовы, о которых я говорил
– Это все… косметические процедуры?
– Не косметические. Помните пирамиду Маслоу? «Наша новая школа» отвечает на базисные потребности. Но тех перемен, при которых школа из архаичной превратилась бы в качественно новую, пока нет. Сейчас в рамках «Стратегии-2020» мы это обсуждаем. Я не стану кидать камни в своих коллег, так как помню времена, когда зарплату учителям платили водкой и вином… Конечно, важно было стабилизировать ситуацию. Поднять учительскую зарплату, провести ремонт школ – все это было важно. Но сейчас надо бы уже решать, что делать дальше.
– Так куда же нам все-таки двигаться дальше?
– Ответ мой может показаться неожиданным. Может быть, и не стоит сейчас трясти школу. Пусть ситуация стабилизируется. Сегодня стратегически важным является внимание ко всей внешкольной среде, потому что социализация происходит сегодня именно там. И Интернет, и ТВ, и детские товары и услуги играют не меньшую роль, чем школа. Система дополнительного образования не растет, она ухудшилась. До сих пор существуют какие-то авиамодельные кружки, но современному инженеру надо работать и с другими, более современными инструментами. Нужны опережающие вложения в эту систему. Они могут оказаться небольшими, а результат может оказаться значимым. Например, мы должны пересмотреть наше отношение к музеям науки. Думаю, что в Голландии таких музеев больше, чем во всей Российской Федерации.
Следующая стратегическая задача – надо помогать семье. Родители часто не понимают, что делает школа. У них нет времени разбираться, что там затевается. Сейчас родителям нужно большое усилие, чтобы понять, что делает школа. Одним словом, поможем родителям – они будут работать за школу.
– Это осуществимо на федеральном уровне или должно идти от регионов?
– Это просто несчастье нашей страны, что на каждую проблему стремятся создать новое центральное ведомство. Уверен, это неправильно. В Великобритании на местном уровне были созданы службы помощи детям. И работают они неплохо. И нам надо, чтобы на муниципальном уровне была единая политика в области детства. Чтобы в обычной школе засчитывали на уроках рисования то, что он проходит в художественной школе за углом. Все ведь так просто. Чтобы школьный врач был частью местной системы здравоохранения.
– Есть точка зрения, что наши муниципалитеты недостаточно самостоятельны.

– Ваш вопрос про уровни очень сложный. Наше общество так привыкло к патернализму, что, если на федеральном уровне что-то не скажут или не сделают, регионы будут очень долго чесаться. Система образования становится заложницей вертикали, которая помогает местным властям не отчитываться перед своим населением. А местному населению остается одно – жаловаться на все в Москву.