15 июня 2010 г.
Должно ли государство регулировать отношения отцов и детей?
Татьяна Бокова, детская писательница:
- Я, как, наверное, любой нормальный человек, выбираю позицию здравого смысла. Прежде всего надо вспомнить, что в нашей Конституции есть статья 38, где в пункте 1 написано, что семья, материнство и детство находятся под защитой государства. И тут же, в пункте 2, говорится о том, что забота о детях, их воспитание - равное право и обязанность родителей. Мне кажется, не случайно эти два положения находятся рядом.
Вроде бы государство вмешиваться в дела семьи не должно, но, с другой стороны, оно - по Конституции - обязано создавать условия, при которых все члены семьи и сама семья как институт находились под его защитой. Трудно найти золотую середину: с одной стороны, не нарушать те механизмы, которые держат семью, с другой - не позволить случаться жестокому обращению одних ее членов по отношению к другим?
Думаю, там, где есть серьезные угрозы благополучию, здоровью, безопасности членов семьи и прежде всего, конечно, детей, - государство в лице своих социальных служб должно иметь доступ в семью. Ребенок - самый незащищенный член общества. Для него взрослый, а тем более родитель, - это априори человек, который всегда поступает правильно. Поэтому, конечно, должны быть у государства инструменты, службы профессионалов, которые бы защищали ребенка от произвола взрослых. В таких случаях, когда речь идет о здоровье и безопасности ребенка, у государства, безусловно, должно быть право вмешаться. И не только у государства, но и прежде всего - у общества. Мы ведь не в безвоздушном пространстве живем, о том, что с детьми в какой-то семье что-то неладно, не могут не замечать ни воспитатели в дет саду, ни школьные педагоги, ни соседи, наконец. Сегодня в России уже много общественных организаций, занимающихся защитой прав детей, очень радует и создание у нас целого института дет ских омбудсменов, и то, что недавно у нас появился уполномоченный при президенте по правам ребенка в России.
Я за то, чтобы любой ребенок имел и право, и возможность обратиться, в случае когда в семье ему что-то угрожает, за помощью. Я за то, чтобы были у нас специальные службы защиты, детские телефоны доверия, которым ребенок мог бы рассказать, что ему плохо, о том, что его тревожит. Но, полностью соглашаясь с теми, кто говорит о праве государства вмешиваться в воспитание детей в семье, когда речь идет о здоровье, безопасности, духовном благополучии ребенка, я считаю, что защита детей должна начинаться с защиты государством самого института семьи. И, как ни странно это может прозвучать, но сегодня, в XXI веке, нам нужно заново учить родителей воспитанию детей, учить взрослых по-другому относиться к маленьким существам, которые не могут защитить себя сами. В одном из моих стихотворений есть такая строчка: "Если бы все взрослые сели б вдруг на корточки..." Я бы хотела, чтобы все взрослые научились бы "садиться на корточки", чтобы понять ребенка с высоты его роста.
Против
Михаил Леонтьев, журналист:
Закон, общество, государство лучше разберется в том, как воспитывать ребенка, нежели семья. Семья вообще это такой придаток и помеха на пути деятельности специальных институтов. Нам нужно использовать почти каждый шанс для того, чтобы влезть в семью. Таков набор канонов, определяющих параметры так называемой "ювенальной юстиции" западного типа. Для нашей традиционной системы ценностей вмешательство в дела семьи - дело экстраординарное.
Ювенальная юстиция европейского типа - эта юстиция по сути разрушает семью. Она включает в сферу уголовного преследования родительские наказания всякого рода, начиная от шлепков и кончая выговорами, которые трактуются не иначе как психологическая пытка. На мой взгляд, эта система крайне пакостная. И она абсорбирует настоящих уродов.
Знаете эту известную шутку, чем отличается педофил от педагога? Тем, что педофилы действительно любят детей. Любовь этой публики из ювенальной юстиции к детям она такого рода. Их любовь (не в сексуальном смысле, а в законном) часто садистская по смыслу.
Ювенальная юстиция Франции, например, кичится своей независимостью. Но никто не замечает, что вся эта система социального попечения, которая активно развивается и все время порождает внутренние стимулы к своему развитию и расширению, не поддается абсолютно никакому внешнему влиянию. Ребенка ведь даже помиловать нельзя в отличие от взрослого осужденного. Из-за чего его миловать? Система же свято убеждена, что действует исключительно в интересах ребенка. Эта система не знает смягчений, она порождает кучу катастроф и человеческих трагедий.
Напомню формулировку, на основании которой ребенок был отнят у Наташи Захаровой, - удушающая любовь матери к ребенку. Это резолюция психолога, который не разговаривал ни с ребенком, ни с матерью. Бред, абсурд.
У нас в стране большая проблема и детская преступность, и преступность в отношении к детям. Безусловно, нужны детские омбудсмены, которые бы осуществляли контроль над всем комплексом детских. И какая-то особая юстиция, когда рассматриваются "дела по детям", тоже нужна. Ребенок - несформировавшийся человек, от него нельзя требовать такой же степени адекватности в защите собственных интересов, как от взрослых.
Но ювенальная-то система европейского типа зиждется на идиотской идее, что ребенок имеет равные права со взрослыми. Это бунт против Бога. Ребенок, еще раз повторю, несформировавшийся человек, и к нему в процессе его формирования, образования и воспитания необходимо применять насилие. Ограничивать его, например, в свободе передвижения, в свободе получения информации. Это как раз тот единственный случай, когда эти ограничения просто необходимы и имеют существенное значение.
Галина Брынцева, Елена Яковлева
"Российская газета"