14.05.2010
Не успев еще начать работать, новый проект Российского фонда помощи "Правонападение" столкнулся с неожиданными трудностями. Около месяца назад мы объявили, что всякий раз, когда встретимся с нарушением прав ребенка, будем защищать эти права всеми средствами, включая судебные иски. Логично было бы ожидать, что мы столкнемся с противодействием государственных чиновников или неповоротливостью российских судов. Но первая проблема оказалась другой. Оказалось, что люди не могут сформулировать просьбы о помощи.

Это напоминает знаменитый рассказ Чехова про мальчика Ваньку, который писал о том, как плохо ему живется, умолял милого дедушку Макара Ивановича забрать его в деревню и адресовал письмо "на деревню дедушке". Когда впервые нам пришло письмо "Помогите, органы опеки изымают детей из многодетной семьи", мы подумали, что автор просто писал в состоянии аффекта, что был крайне расстроен свалившимися на него несчастьями, что через пять минут обнаружит абсурдность своего письма и перепишет его. Письмо было без подписи. В письме не было ни обратного адреса, ни контактного телефона. В письме не говорилось даже, о каком городе идет речь. И уж тем более к письму не прикладывалось ни одного документа, который можно было бы показать юристу хотя бы для начала разговора.

Мы знаем о существовании этой проблемы. Мы знаем, что органы опеки взяли моду изымать детей из семьи на том только основании, что семья бедная. Мы сочувствовали несчастным людям, у которых отнимают детей. Но мы никак не могли помочь, ибо как поможешь человеку, который не написал даже своего имени.

Мы полагали, что письмо без подписи и обратного адреса — это досадный курьез. Мы так полагали, пока нам не пришел еще десяток подобных писем.

В растерянности я даже спрашивал у старейшей российской правозащитницы Людмилы Алексеевой:

— Людмила Михайловна, что происходит? Почему люди шлют мне письма "на деревню дедушке"?

Ответ был неожиданный:

— Валерий, это нормально. Правосознание граждан очень низкое. Люди очень часто не могут сформулировать, кто и чем их обидел. Не знают своих прав. Не готовы за свои права бороться. А пишут, только чтобы выплеснуть удушающее их смутное чувство несправедливости. Надо разбираться с каждым случаем. Помогать каждому человеку сформулировать свою проблему прежде еще, чем начать эту проблему решать.

Мы были готовы. Мы были готовы не только оказывать людям журналистскую и юридическую помощь в решении их проблем, но и помогать сформулировать саму проблему. Я не мог ответить на письма без обратного адреса, но на электронную почту я мог ответить, благо есть в электронной почте кнопка "ответить". Я писал: "Кто вы? Откуда вы? Пришлите, пожалуйста, телефон, по которому можно было бы с вами поговорить. Пришлите какие-нибудь документы, которые можно было бы показать юристу".

Ответы были трех типов. Во-первых, никакого ответа: человек, приславший просьбу о помощи, больше не выходил на связь, когда мы выражали готовность эту помощь ему оказывать. Во-вторых, были люди, которые пугались, как только понимали, что дабы отстоять права своего ребенка, придется назвать свое имя и открыто отстаивать свои права, причем на страницах газеты, а то и в суде. В-третьих, были люди, с которыми поступили несправедливо, но по закону. Например, у нас есть три случая, когда детей выгнали из квартир на улицу, но не по произволу чиновников, а потому что таков закон. Теперь мы понимаем, что очень часто нарушение прав ребенка упирается именно в несовершенство касающегося детей законодательства.

И все же мы намерены продолжать проект "Правонападение". Только помогите нам. Сейчас мы обращаемся даже не к возможным спонсорам или волонтерам, а к тем, кому нужна помощь: помогите нам помочь вам.

Если вы считаете, что права вашего ребенка нарушены, напишите нам об этом. Но...

Поставьте подпись под своим письмом.

Укажите обратный адрес и контактный телефон.

Постарайтесь максимально разумно сформулировать в письме вашу проблему.

Напишите, какое решение вашей проблемы вы считали бы справедливым. Напишите, от кого, на ваш взгляд, зависит решение вашей проблемы. Приложите к письму копии хоть каких-нибудь документов.

Но главное, укажите хотя бы ваше имя, обратный адрес и контактный телефон.

Понимая, что нижеследующие наши слова, скорее всего, останутся без внимания, мы все же еще раз хотим уточнить: проект "Правонападение" посвящен защите прав ребенка. При всем сочувствии мы не сможем оказывать помощь заключенным (если только речь не идет о заключенных детях), обманутым вкладчикам (если только речь не идет о детях, лишившихся жилья), инвалидам (если только речь не идет о детях-инвалидах), людям, живущим с ВИЧ (если только речь не идет о ВИЧ-положительных детях)...

Одним словом, мы готовы оказывать журналистскую и юридическую помощь детям, чьи права нарушаются. Но только детям. Для того чтобы помогать еще и взрослым, у нас просто не хватит сил.

Всеобщая конвенция о правах ребенка определяет ребенка как человеческое существо, не достигшее 18-летнего возраста.
Валерий Панюшкин, специальный корреспондент Российского фонда помощи
Газета «Коммерсантъ» № 84